РОССИЙСКИЙ ГУМАНИТАРНЫЙ  СЛОВАРЬ В словаре содержится более 8000 слов

ИГРА

И. - высокоценимый, яркий феномен жизни, не поддающийся строгому определению. Признаки И.: ограниченность зоны действия во времени и пространстве (корт, арена, шахматная доска); использование спец. символов, правил, санкций и поощрений, определяющих мотивы И. и ее содержание; в некоторых случаях - безусловное и честное выполнение правил; специфич. игровая установка, когда человек одновременно верит и не верит в серьезность происходящего; коммуникативность и конкурентность; возможность в пределах правил использовать любые приемы, все силы и мастерство для достижения победы или выигрыша; непредсказуемость результата участия в исходе И.

Во мн. И. человек действует как бы в экстремальной ситуации, благодаря чему выявляются и проверяются физич., психич., интеллектуальные и моральные ресурсы личности. Игровое мироощущение, как правило, радостно-приподнятое и альтруистическое. Но бывают и жестокие, азартные И. Связь И. с корыстью и преступлением, с одержимостью, носящей характер безумия, отмечена в худож. произв. («Пиковая дама» А. Пушкина, «Игрок» Ф. Достоевского и др.).

Как культ. феномен И. тесно связана с традициями и жизнью народа. Техника мн. И. отрабатывалась столетиями, благодаря чему действия играющих достигают виртуозной точности и изящества. В И. свободно проявляется характер человека и народа. Неслучайно англичане с их инстинктом спонтанной, неформализов. кооперации, острым чувством социальной иерархии и высоким уровнем самоконтроля изобрели мн. коллективные И., требующие одновременно инициативы и дисциплины: футбол, баскетбол, регби, бокс. Экспрессивные и эмоциональные итальянцы любят театр. маскарад. Страстным и созерцательным испанцам нравится коррида. Интеллектуальные и систематически мыслящие французы, обладающие к тому же вкусом и чувством формы, известны как любители математич. И., головоломок. Серьезный настрой и ритуализм русско-византийского православия в сочетании с имперским абсолютизмом не способствовали развитию И. в России. С др. стороны, рус. фольклорно-языч. культура была богата коллективными И., включенными в годовой праздничный цикл. Устраивались петушиные бои, лошадиные бега, медвежья травля, по селам бродили скоморохи и гусляры. Но церк. и светские власти неодобрительно относились к «игрищам». Стоглавый Собор уже в 16 в. осудил скоморошьи потехи. При царе Алексее Михайловиче скоморошество каралось ссылкой и батогами. Политика и игровая стихия в России находились друг с другом в напряженных отношениях. Действия юродивых и шутов нередко приобретали серьезный политич. смысл. Петр I широко и в «обязательном порядке» вводил «потешный» игровой эл-т в жизнь своего двора, используя его для ниспровержения традиций. Тем не менее рус. характер с его полярностью настроений и экстремизмом способствовал бытованию сравнительно простых, но экстатич. игр, вроде катанья на тройке, ледяных гор, кулачных боев, сражений «стенка на стенку».

Ист. развитие И. характеризуется, с одной стороны, выделением и обособлением игрового феномена из общего серьезного контекста жизни, с другой - его институционализацией в виде, напр., биржевой И., лотерей, состязаний сторон в суде и политич. борьбы парламентских партий. Др. тенденция связана с угасанием нар. празднично-игровой культуры и «растворением» игрового элемента в массовом иск-ве, причем не только в т-ре и цирке, но и в лит-ре (роман, фантастика, детектив), а в кон. 20 в. в телевидении, кино, компьютерных И.

В древней синкретич. культуре ритуализов. И. могла служить фокусным эл-том обществ. жизни, не отграничиваясь от утилитарности. В дальнейшем происходит рационализация труда и выделение И. как самоценной активности. В древности игровой эл-т тесно слит с политикой и религией. Олимп. И. в Афинах, гладиаторские бои в Риме не только давали пищу для эмоций, но и демонстрировали мощь и сплоченность гос-ва, силу и здоровье народа. В ср. века карнавальный «смеховой мир» был выражением нар. идеала и тесно взаимодействовал с офиц. церк. распорядком жизни как ее теневая сторона. В эпоху Реформации протестанты акцентировали религиозно-этич. ценность труда, а И. стала рассматриваться как грех и непристойность. В основ, пуританами североамер. колониях кегли, карты, танцы, т-рпреследовались в уголовном порядке. Позже англ. король спец. указом разрешил И. в мяч. В новое время, по мере возрастания величины досуга и численности «праздного класса», И. вновь входят в моду. Спорт, туризм, гимнастика, интеллектуальные И. типа лото или домино распространяются в массах. Вторжение И. в культуру идет по нарастающей вплоть до наст. времени. Отличительной чертой современности является сознательное введение игровых форм в организационную, экономич., проектировочную, пед. деят-ность с целью придания им большей эффективности. В этой связи можно упомянуть об этич. и управленческих деловых И. при решении научно-технич. проблем.

С психофизиологич. точки зрения И. рассматривают как компенсаторную активность, позволяющую разрядить избыток энергии, поупражнять бездействующие органы и восстановить равновесие. Согласно биогенетич. закону И. есть атавизм, биологич. и культ. пережиток. В детской И., напр., воспроизводятся ист. стадии родового развития: собирательство, кочевничество, охота, война, земледелие. И. полезна, поскольку позволяет безболезненно изживать инстинкты драчливости, соперничества и т. п. Согласно Фрейду в И. при помощи символов реализуются вытесненные бессознательные влечения, благодаря чему она служит прекрасным методом психотерапии. К. Гроос считал, что специфически человеческая форма И. обусловлена расшатанностью инстинктов и необходимостью для человека путем пробной, спонтанной активности вырабатывать полезные в данном окружении навыки. Более глубоко совр. понимание И., предложенное Ж. Пиаже, К. Левиным, Л. Выготским, акцентирующее ее моделирующую и ориентирующую функцию. И. основывается на способности человека оперировать символами. Создание множества символич. структур, моделей дает возможность вырабатывать оптимальную стратегию, закреплять опыт, накапливать информацию. В ряде совр. концепций культура как целостность рассматривается в качестве И. или системы игр (И. Хейзинга, X. Ортега-и-Гассет, Г. Гессе, Ст. Лем). Законодательство, стихосложение, музицирование, рисование, театр. война, церк. служба, фил ос. спор и любовный флирт осуществляются по определ. правилам. Даже рациональная, основанная на труде экономика чем больше расширяет свои рамки, тем больше напоминает И. В любой сфере культуры действует система наград и наказаний, существует свой яз., везде человек чем-то рискует, что-то «ставит на карту», выигрывает или проигрывает. Проявить и практически использовать эту игровую составляющую культуры полагают своей целью такие совр. культурологи и психологи, как Д. Карнеги, Э. Берн, С. Паркинсон.